1 / 34

Версия для печати

Интервью с одним из разработчиков компьютера «Байт»

Сегодня у нас небольшой разговор с одним из разработчиков компьютера «Байт». Его зовут Фёдор. Он любезно согласился вспомнить «как это было» и ответить на несколько моих вопросов.

- Расскажите с чего всё начиналось?

- Я работал на БЭМЗе ещё с «застойных» времён, с 1977 года. Сначала работал в отделе металлургии, потом в СКБ. Как только появились процессоры, у нас была возможность ещё до перестройки получать из-за границы эти Z80. У нас ребята-конструктора ездили в командировки в Чехословакию на «Теслу» В те застойные времена поехать за границу - это событие. Никого же не пускали. И туда наши конструктора ездили, мы им заказывали, и они привозили нам процессоры и прочее. А так как мы инженеры были, нам надо были всякие чертёжные принадлежности - карандаши Koh-i-Noor, и всё это заказывали у ребят, и они нам привозили.

У нас тогда создали бригаду специальную при СКБСпециальное конструкторское бюро заводское, а при нём специальная бригада конструкторов несколько человек от 3 до 5 в разное время. И мы на тех процессорах, которые заказывали, делали оборудование.

Документацию по Z80 нам где-то достали, какие-то копии. Ценнейшая на то время документация. Тогда вообще было тяжело. Это сейчас наклацал на клавиатуре, и вся документация есть. Тогда ничего не было. Мы интуитивно догадывались как эти регистры работают. Это было ужасно, как мы это нарыли. Сейчас вспоминаю и удивляюсь. Не было толком никакой информации. Хорошо, что наши ребята ездили за границу, и мы их просили, чтобы кое-что привезли. Оно потом и помогло.

- Какие изделия вы проектировали на процессорах?

- Мы занимались специальным диагностическим оборудованием для бортовых компьютеров крылатых ракет подводных лодок. Завод в то время занимался выпуском центральных процессоров (бортовых компьютеров) для подводных лодок, крылатых ракет (сейчас об этом уже можно говорить, прошло 35-40 лет, а я подписку давал на 25 лет). Для них нужна была специальная диагностика, и с этим была проблема, потому что ей (аппаратуре ракет) диагностику требуется проводить оперативно. Например, в подводной лодке стоит наше оборудование, и там что-то случилось, и надо провести диагностику, или профилактику, или ещё что-то. А с огромным по габаритам оборудованием туда не полезешь, надо было что-то компактное. А что ещё можно компактное сделать, как не на процессоре? На Z80, 80-м или 88-м процессорах, которые тогда появились. Причём не у нас, у нас их ещё не было. Это был только 82-83 год. Все комплектующие шли «оттудаИз-за границы.». «Сдирали» ещё пока. У нас же ВМ80 появились в 86-87 году по-моемуНачало производства ВМ80А - с 1979 года, в серию пошли.

Одно из наших изделий - анализатор (прибор для диагностики) в виде дипломата. Собран на Z80. Дисплей 100x100 красный неоновый (газоразрядный).

Публикация в заводской газете про ряд разработок и победы в конкурсах в середине 1984 г. Соответственно, устройства мы разрабатывали в 83...84 г. Вот именно там тот прибор на Z80 в виде дипломата. Примерно в то же время я делал клон Спектрума первой версии.

Это ещё статья о очередной выставке про процессорную систему уже в 1985

Слева направо - наш начальник, временный сослуживец, постоянный сослуживец, и я. На столе - три изделия, которые мы успели сделать буквально за год. Все они имели как минимум по одной-две заявки на изобретение.

- Для «гражданского» применения что-нибудь проектировали?

- Тогда весь военный потенциал умирал, была конверсия после 1985 года, когда перестройка пришла. А у нас завод больше чем на 80% занимался военкой, и надо было переходить на гражданские рельсы. Для гражданских выпускался всякий ширпотреб из отходов производства. То есть из отходов железа, пластиков, деталей некондиционных, которые оставались от военки. Вот из этого мы что-то "варганили".

А когда с перестройкой пришла конверсия, пришлось заниматься ширпотребом. Мы сперва делали «Оптимак ЦФМикропроцессорное устройство для цветной фотопечати аддитивным способом. Этот метод печати широко использовался в автоматизированных мини-фотолабораториях, оснащённых автоматическими цветоанализаторами.». Разработка заняла буквально три месяца. Прибор такой, аналогов которого нет. Он применяется для автоматизации цветной печати фотографий. При черно-белой печати можно «нашлёпать» 100-200 фотографий буквально за пару часов. Засел в ванну с фотоувеличителем и печатай себе. С цветной печатью сложнее - за день в режиме «утром сел, вечером встал» - выходило 50-60 фотографий более-менее приличного качества. Ну очень тяжело. А «Оптимак ЦФ» позволял сокращать время в 5-7 раз, т.е. печатать фотографии в таком же темпе как чёрно-белые. И этот прибор был собран на процессоре Z80. Он 5-вольтовый, с одним напряжением питания, что нам понравилось. А тут как раз ZX-Spectrum помогал нам, мы на Z80 этот компьютер делали сперва ещё в 83-84 году.

Когда «Оптимак ЦФ» пошёл в серию - пришлось делать его на ВМ80, клоне 80-го интеловского процессораi8080A, вместо Z80.

Разработка «Оптимак ЦФ»

«Оптимак ЦФ» мы тогда подняли, это был 1987 год, он пошёл, всё так более-менее на уровне по качеству. К нам на завод люди приезжали, даже с заграницы. Спали в фойе проходной завода. Чтобы как партия придёт с конвейера, а у нас при заводе магазинчик был, оттуда эти «Оптимаки» сразу забрать. И тогда мы ещё могли как-то держаться на уровне.

Статья про разработку ″Оптимак ЦФ″

″Оптимак ЦФ″ на межреспубликанской торговой ярмарке в Москве

- Вы упомянули про ZX-Spectrum...

- С тех пор прошло почти 40 лет, много забылось уже. Попытаюсь вспомнить. В те годы в Беларуси не было такогоИмеется ввиду компьютеров ZX-Spectrum вообще. Редко кто оригинал привозил. Из Англии тем более... Но нам тоже один привезли. Наши ребята ездили тогда в Германию восточную, не помню на какой завод, и в Польшу. Мы сложились с ребятами и купили Спектрум, который поменьше, с минимальными даннымиZX-Spectrum 16K и резиновыми кнопками. И мы его... Ну не то чтобы разобрали, он же на модулях собран. Надо было знать по крайней мере внутренности, схему. А схему мы тоже где-то добыли. Мы втроём - я, с Питера один парень, и с Киева. Я наездом часто в Киеве бывал по нашим делам. И там мы встречались с ним.

Тут стоит парень со мной который участвовал в разработке клона. Он из Киева. Фото сделано примерно в 85...86 г. там же в Киеве. Я приезжал в командировку. Последний раз я с ним виделся в мае 86 г. именно тогда когда взорвался Чернобыль. Мы с ним на 1 Мая ещё по Крещатику ходили в колоннах). Уже даже не помню как его звали. Качество фото слабое.

И то ли с Киева, то ли с Питера раздобыли нам схему. Именно внутреннюю схему Спектрума. Именно модульную. Там этот модуль, мы его называли "шоколадка", это просто гибридная микросхема, туда просто внутрь ставили кристаллы - КПшки, ИЕшки. Брали голые кристаллы, загоняли в этот модуль при помощи роботов, потом всё это заливалось как одно целое. И на этот гибрид мы достали схему внутренностей. И как-то смогли понять что там к чему. У нас же ничего такого не было. В 83-м году просто этого всего у нас не было. Только за рубежом. Где смогли нам заказали микросхемы и привезли. Бешеных денег это всё стоило.

У нас не было именно полной схемы модуляИмеется ввиду микросхема ULA, но как конструктора мы же понимали. Мы тогда были молодые и горячие. У нас была такая внутренняя не совсем подробная схема компьютера. Ну там Z80, шины адреса, данных, мы же понимали как это работает и как и куда их подключать. Мы всё нашли, разобрались.

Свой первый ZX-Spectrum я собрал сам. Мы разрабатывали его с ребятами, причём в 83-84 году, ещё до перестройки. Оригинальный ZX-Spectrum нам привезли ещё в 82-м году, в конце года. А в конце 83-го года мы с ребятами уже клон собрали. Там была, конечно, плата огромная такая. ОЗУ было собрано на 16 микросхемах, тип микросхем не помню уже. В начале 80-х у нас было сложно с микросхемами. Кроме мелкой логики почти ничего не было. Ставили то, что могли найти.

Для динамической памяти RAS, CAS надо было выставлять, это же всё требовало точности, а у нас она откуда? И мы там вручную эти RASы, CASы ставили, компараторы (СА1) приспосабливали, резисторами выстраивали, пока устойчиво память не начинала работать. Я делал отлаженный вариант, чтобы всё в стойке стояло, потому что по-другому никак. Приходилось помучиться. Полгода я всё собирал.

Сперва мы отработали большой вариант платы. Размером примерно как материнская плата AT формата. Мы тогда собирали всё на рассыпухе. Не было у нас под руками ни 51-х ни 55-х портовКР580ВВ51, КР580ВВ55. ПЗУ РФ2 были, это потом только появились РФ4. Уже было где ужаться. А первый экземпляр был такой... И всё это надо было ещё наладить. Одной памяти 16 корпусов. ПЗУ надо было на плату натолкать 8 корпусов. Там столько всего на рассыпухе было... Там очень большая плата, там было столько деталей... Это кошмар.

Мы были из трёх республик. Не помню конкретно кому что доставалось. Так давно это было... Факт, что я потом эту материнку разработал, у себя на заводе мы всё сделали на двухслойной печатной плате. Это сейчас всё автоматизировано, а тогда всё делалось вручную, на ватмане. И это всё я более-менее нарисовал, и потом негативы сделал. Я же был конструктором, и у меня были прямые возможности это сделать. Я мог зайти в любой цех, который занимался платами, прямо дать негативы мастеру, налить ему 200 грамм спирта. А у нас спирта было достаточно. У нас было экспериментальное бюро, канистрами давали нам этот спирт. Это же валюта. В застойные времена на нашем заводе - это самая-самая валюта. Деньги никто брать не хотел - давай спирт. И за 200-300 грамм (иногда получалось договориться и за 100) можно было сделать что угодно. И я ходил туда, там всё собирали, делали. Прямо при мне покрывали платы сплавом Розе. Там хоть секретные дела были (на производстве), но у меня был допуск везде.

Сделали несколько плат, я отослал в Киев несколько штук, в Питер тоже. Но собрал я первый. У меня заработало у первого. Они люди занятые, это я могу ночами и сутками сидеть и делать. До сих пор это осталось. Пока не сделаю - не успокоюсь. И я первый запустил плату.

Тогда не было сотовых телефонов, по междугородке не особо дозвонишься, общаться оставалось только письмами. Или приезжали в командировки, но это раз в несколько месяцев. Нашу схему нужно было переделывать - в ней оказались ошибки и местами неверная разводка. Пока всё это согласовали, год, наверное, мучились, если не больше. С RAS, CAS очень долго возились. Как мы их только ни строили... Сложно было. Мы же не знали как в оригинале, мы сами догадывались. Причем в оригинале стояли свои8 штук 16 кбит RAM типа 4116 микросхемы динамической памяти, а наши микросхемы-аналоги, которые мы «слизывали» у запада, были ни то ни сё. И хотя у нас была 5-я приёмка, военка (я же брал все детали с военки, с позолоченными корпусами, всё как полагается), тем не менее пришлось возиться. То одно не работает, то другое, то приходилось методом тыка добиваться.

Второй вариант самодельного Спектрума был более компактный и разрабатывался через несколько лет после первого. Уже к 85...86 году появилась обвеска для процессоров. С новой комплектацией плата смогла поместиться внутрь клавиатуры:

С самодельным Спектрумом, 1985(86)-й год. Это уже второй экземпляр клона.

На фото выше для моего Спектрума тесловская клавиатура на датчиках Холла. Под каждой кнопочкой стоит бесконтактный датчик. И эти «консулыТелетайп Consul», клавиатуры, это всё нам привозили с Чехословакии для военки.

Кстати, был интересный эпизод с подобными фотками. В 1986г. мне присвоили звание самого активного молодого изобретателя республики. В связи с этим домой приходили фотокорреспонденты из областной газеты "Заря". И примерно с этого же ракурса снимали такой же кадр. Только там я был вместе с сыном. Написали статью про меня в газете. Так вот на это обратили внимание в КГБ. Меня потом вызвали на заводе в некий кабинет и устроили допрос из-за того, что на фото была эта клавиатура. А она же с оборонного завода и с военной серии. Выпытывали каким образом она попала ко мне в квартиру )))). Но у меня была официальная отмазка и соответствующие документы. В общем шпиона они во мне не нашли. Предложили только завербовать, но я категорически отказался.

Статья о награждении грамотой

Почётная грамота и значок ″Изобретатель СССР″

- Плавно перейдём к «Байту». Как проходила его разработка?

- Всё начиналось с того, что я в 83 году первый клон собрал. Я уже об этом рассказал. И параллельно мы занимались этим всем оборудованием для диагностики. Совершенствовали его. И «Оптимак ЦФ» в 1987 году разработали, основываясь на знаниях, на опыте предыдущих лет. И потом нам уже предложили Байтом заняться. Потому что надо было свой компьютер. Тогда были Микроша и киевский клон. Их уже начали выпускать. Но они все такие были корявенькие. Нам предложили - давайте сделаем чего-нибудь своё. Надо на воду как-то выплывать. Мы уже тогда на дно ложились, из-за того, что военка вся ушла. Конверсия всё съела. А выпускать утюги и паяльники тоже не дело такому крутому заводу как наш.

«Байт» делался не то чтобы прямо на основе нашего самодельного спектрума. Основа была взята, но уже усовершенствована. Несколько раз его усовершенствовали. С Байтом было проще. К этому времени границы были открыты, мы вовсю ездили, я вообще в Польшу почти каждую неделю ездил с 86 года. Как границу открыли я один из первых сделал себе служебный паспорт заграничный и туда-сюда гонял. Тогда возможность была достать схемы, любые запчасти и документацию. К этому времени у нас проблем с этим не было.

Байт был сделан на «рассыпухе». Но приходилось брать детали не те, которые нужны, а те, которые давали для ширпотреба. Это когда я собирал Спектрум себе, я ставил всё, что хотел. Брал с военки неликвид. С военкой было строго - срок прошёл, год там, дальше - неликвид. И его списывают на уничтожение. Так как мы были конструкторское бюро, у нас была возможность этот неликвид себе выписывать. У нас при заводе был склад неликвидов, там ящиками всё лежало. И у меня была возможность свободно к этому всему иметь доступ. И эту военку я брал для себя.

Когда мы разрабатывали что-то, старались всё делать на основе военки. Но потом приходилось с 5-й приёмки, с военки слазить и брать обычные детали. Уже не в керамике, а в пластике. И оно работало соответственно его качеству... Одно дело когда когда ВМ80 в керамике с золотыми контактами, другое дело когда это в пластик залито. То ли на Интеграле это делали, то ли где... Пластик был, конечно же, не совдеповский, но заливали наши и, соответственно, качество было не очень... Всё рвалось, всё ломалось. Надёжность была низкая. А так как я всё-таки по военке был, у нас всё строго было с этим. Так дико всё это смотрелось... Но приходилось, а что делать? Разъёмы хотелось бы позолоченные от военки поставить. Но где там... Нельзя. Да и дорого. С военки если ставить, всё дорого выходило. Какие комплектующие нам разрешали, такие мы и ставили. Разъёмы причём даже не серебром, а вообще непонятно чем были покрыты. Я помню до 90-го года, пока я на заводе был, пока мы разработали и делали первые «Байты», первые партии шли более-менее нормально. Это потом уже испоганили всё. Система нищала полностью. А так мы когда разрабатывали, мы и контакты золотили на материнке, ну или по крайней мере серебрили. Первые партии шли на высоком уровне. Потом мы ушли, а конструктора после нас... Их там, видимо, сдавили... Всё ж подешевле надо. Да и конкуренция появилась тогда уже. Просто меня уже тогда (на заводе) не было. Я в 89-м ушёл, а это только начали выпускать первые партии «Байтов».

Первые экземпляры шли ограниченной партией, мы их только отлаживали. Мы разработали, сделали, всё это пошло на конвейер. Тогда уже у меня была работа на стороне своя, завод настолько загибался. Стало не до «Байтов».

Мы «Байт» проектировали на двухслойной плате. Ты говоришь, что потом пошла в производство восьмислойная? Я даже не знаю об этом. Когда я разрабатывал и занимался - хватало двухслойной платы. Вроде тогда жаловались, что были проблемы с устойчивостью работы компьютера... Но этим всем занимались уже после меня. У меня ещё оставались черновики-кальки, где я чертил именно двухслойные платы. Тогда восьмислойные платы были дорогие. Но разговоры какие-то шли насчёт восьмислойной, какие-то споры были.

Однако нам руки выкручивали за каждую копейку. Мы заменяли одну деталь дорогую на 10 дешёвых. Нам приходилось это делать, выходило коряво. Не знаю как потом этот вопрос решали на «Байтах», после того как я ушёл. А тогда мы клавиатуру одну хотели делать, а нам не дали. Корпус тоже, не дали делать тот, который хотели изначально. Постоянно мы дрались с начальством. Но нам говорили «мало ли что ты хочешь, делай как надо.»

Тогда была куча согласований с деталями, которые можно поставить, чем можно заменить, какие есть в наличии. Снабженцам даёшь список деталей, а деталей нет. Они начинают перезванивать. Тогда же не было интернета. Звонят на заводы, где эти детали делают, или на склады, а нужных деталей нет. Начинаем искать другие детали. А это же надо согласовать на партию - тысяча штук, десять тысяч штук изделий. Это же всё планирование было.

Первых «Байтов» было может сотни штук, я даже не знаю. Запуск в производство был после того, как мы разработали, это минимум полгода прошло, пока производство пошло, пока это всё настроили. Взять корпус - это литьё, пластик. Чтобы пресс-формы сделать, нужно столько документации, столько пройти служб, всё согласовать. И пока этот пресс сделают, пока его отладят - это столько времени проходило.

Первые корпуса мы делали из брусков. Берётся брусок дюраля, ну там 20-ка, 30-каТолщиной 20 и 30 мм соответственно., и фрезой на станке с ЧПУ делается корпус. У нас на заводе стояло японское оборудование. Я делал чертёж, и мне буквально за 100-200-300 грамм спирта ЧПУ-шники быстро делали деталь.

Это потом уже внешний вид «Байта» загрубили. Заменили внутренности и внешности на ширпотребовское. Первые партии шли на высоком уровне. Мы старались резисторы и конденсаторы выдирать ещё с военки. Тогда было много неликвидов с военки и была такая возможность. Потом, когда пошла серия, конечно же это всё закончилось. И тогда всё разворовали. Когда всё это заканчивало разваливаться полностью, там просто всё вагонами вывозили с завода, и всё более-менее ценное увозилось куда-то в неизвестном направлении. Я агонию встретил уже. Уходил с завода, когда там практически была агония.

Компьютер «Байт» в музее БЭМЗ

- Вы занимались программным обеспечением к «Байту»?

Я по программному обеспечению был на подхвате. Косвенно участвовал. У меня как-то не задалось писать программы. Так-то я в них разбираюсь и читать могу, где-то поколупаться. Но писать... У нас было пару ребят, которые до этого занимались «Оптимаком». Там была отдельная бригада, они занимались этим. Я мало касался этого.

- Что-нибудь кроме компьютеров вы разрабатывали?

- Магнитола «Берестье». Я участвовал в разработке. На тот момент это была единственная магнитола по-настоящему высшего класса. В ней стояла кинематика от 1-го класса. Мы клонировали протяжку всю от японского магнитофона. У меня до сих пор один экземпляр так и лежит, чисто ностальнически.

Помню пришёл нам целый вагон, контейнер, с Японии привезли, я уже забыл, магнитолы фирмы Sharp или Grundig. Пригнали целый контейнер и сказали - видите, надо сделать такой же. Мы приходим и говорим «мы можем сделать протяжку, будет то-то и то-то, высший класс». Нам отвечают: «вот есть готовая протяжка, разбирайте, делайте один к одному». А как там сделаешь один к одному? Там пластик другой, там же пластик особый, скользкий, железо специальное особо мягкое и всё особое. А у нас этого ничего нет. А они говорят - давайте делайте. И я там ругался с начальством по этому поводу. Мы с ребятами ходили и просто на уши всех подымали. Я тогда плюнул и сказал - делайте сами. Я не могу такое делать.

Ещё «Берестье» мы как-то держали на уровне. Потом мы его в Питер передали. Там совместно начали передавать документацию. Я на первом Берестье-001 был, потом ушёл. А уже 002-м и 003-м неясно кто дальше занимался.

- Что было у вас после «Байта»?

- В конце 80-х, когда завод начал разваливаться, все поразбегались, и я в том числе. Все занялись другими делами, которыми могли. Завод тогда совсем умер. Вот я в 89-м ушёл в конце.

В перестройку я занимался не столько заводом, сколько другой работой. У нас были сперва кооперативы, потом объединение, потом малое предприятие, и я там делал на основе спектрума, клона, который сам и разрабатывал, игровые автоматы. В Украину, в Россию поставляли. Это было уже в начале 90-х. Я уволился с завода и полноценно занялся производством. У нас был полностью цех, и на основе «спектрума» мы делали игровые автоматы.

У меня программисты игры переводили со Спектрума, ну что там - пару килобайт игрушка. Особенно всякие стрелялки, леталки - это же было интересно. Тогда же у нас кроме механических и одноруких бандитов ничего не было толком в начале 90-х. Наши программисты на ассемблере переделывали. Для игрового автомата нужно, чтобы счётчик считал минуты в зависимости от того, сколько денег или жетонов бросил. Нужны сообщения про начало игры, конец игры, "осталось 10 секунд". Эти вот нюансы вводили, логотипы свои.